Скажи, кто твой друг, и я скажу, кто ты... Скажи, что твой друг - Рублевский, и я пойму, кто ты. Невольное насилие над классическим оригиналом я позволил себе ввиду невероятной достоверности сего факта: если кто и пользуется неизменным авторитетом, уважением, даже любовью у шахматной тусовки, так это Рублевский. Да и имидж шахматиста класса выше среднего Серега, или как его обычно коротко называют - Рубль, заработал себе не вчера:

Познакомились мы с ним на Московской олимпиаде. Впрочем, как познакомились: я, рыская по "Космосу" в поисках знаменитостей, попросил у него интервью, а Серега, скованный обетом не давать во время олимпиады никаких интервью, лишь пробурчал в ответ что- то невнятное. То ли дело, помню, Морозевич отшил меня: "Я сегодня не в духах!"

Второй заход я совершил на "Кремлевских звездах-96", когда, расстроенный тем, что в финал не прошел никто из Питера, бродил неприкаянно по коридорам того же "Космоса". Вдруг из ресторанного зала, где проходила жеребьевка, вырвался Рублевский, стал было уходить, но, заметив мой взгляд, вернулся: "Ты меня хочешь поздравить?" - "Да", - машинально ответил я, хотя никого поздравлять не хотел и все еще дулся на него за тот олимпийский отказ. А в ходе турнира вдруг поймал себя на мысли, что болею за него. И на заключительном банкете мы были уже лучшими друзьями. Нет, мы не пили с ним на брудершафт, но стоило поболтать минут двадцать на отвлеченные темы, как возникло чувство, что знакомы мы с ним лет сто.

В способности располагать к себе, топить лед первоначального недоверия Рублевскому нет равных. А его обаянию нет границ. Он ничего особенного и не делает, просто остается самим собой - а вы словно окунаетесь с головой в его домашность, благую лень эдакого добряка, кота Чеширского. Впрочем, нет - коты с ним вяжутся плохо, особенно если невзначай наткнуться на его взгляд недоумения, есть у него такой характерный жест с подниманием плеч. Тут, скорее, что-то от собак, которых он любит безумно, и они отвечают ему тем же и понимают с полуслова - будь то две свои домашние колли или одинокая дворняга с тротуара.

Словом, обещал Серега приезжать в гости, научить пить пиво и, как водится, соорудить интервью. Но прошел целый год, прежде чем мы наконец состыкнулись в Краснодаре, на этапе Кубка России. Но, видно, попростому у нас ничего не выходило, и половина того интервью унеслась куда-то в безвоздушные выси вместе со сдохшими батарейками диктофона. Я не отчаивался и начал ему потихоньку названивать, и телефонный мост Питер - Курган вместе с кипой неоплаченных квитанций заполнил бреши в необъятной картине твор ческого облика Рублевского.

А летом, на обратном пути из Томска, добрался-таки к нему в Курган: интересно было повидать гроссмей стера в быту. Дома он хозяин, но, как мне нашептывали знающие люди, хозяйственную жилку свою по ветру не полощущий. Он всегда готов принять гостей и дру зей, которых, судя по ежеминутным приветствиям во время наших прогулок по Кургану, - полгорода; в комнате для гостей всё готово. По натуре он, конечно, диктатор: любит прикрикнуть и покритиковать, заливаясь после этого смывающим всякую обиду смехом. Любит хорошо покушать, что, впрочем, заметно и невооружен ным глазом, - причем покушать основательно, по-сибирски; даже мне, взращенному на грузинских застольях, было за ним не угнаться. Любит покрутить видео -- здесь мы быстро нашли друг друга, иную ночь напролет просиживая у голубого экрана... А главное, не любит Серега заниматься самоистязанием в угоду общественному мнению: лишь заводил я разговор, что пора нам переходить в сумо, он возмущенно кривил рот: "Толстый? Что? Бегать по утрам? Вот еще!" - и зарывался с головой в подушку. Затащил меня и в баню, где под обещанное "темное" мы и сварганили это интервью:

В общем, живет он так, как ему нравится, в свое удовольствие, достижением цели жизнь не подменяя. А тут еще Щербаков, недавно справивший свадьбу, наседать стал. Пора, мол, и тебе, Серега. Так что, может, войдет скоро жизнь Рублевского в размеренную колею.

- Да как у всех это бывает. Однажды у тетки увидел, как играют в шахматы - мне понравилось. Настолько, что вскоре бабушка повела меня в шахматный клуб, где меня, разумеется, не взяли - играть я не умел. А где-то через год я случайно забрел во Дворец спорта и буквально наткнулся на шахматный кружок, правда, рангом пониже. Меня и тут не хотели брать - набор групп был уже давно закончен, но мама уговорила тренера и... Моим первым тренером стал Виталий Петрович Корнилов.

- И как скоро ты оправдал материнскую протекцию?

- Да как обыгрывать всех начал. В восемь лет у меня уже был первый разряд! И у тренера я был самым сильным - - во втором классе возглавлял школьную команду на "Белой ладье".

- Ты ощущал в себе какие-то специфические шахматные способности или, так сказать, был талантлив вообще?

- Безусловно, какой-то шахматный талант у меня был. Но вундеркиндом, насколько помню, меня никогда не считали. А насчет прочих моих талантов - умолчим?!

- Как в те годы было с шахматами в Кургане?

- Да не так, чтобы очень. Работали несколько хороших тренеров, но своей школы, как в Новосибирске или Омске, все-таки не было. Шахматисты имелись неплохие, но тогда у нас совсем не было турниров, и постоянно приходилось куда-то ездить. Лишь несколько лет назад удалось провести пару международных турниров - в одном из них я даже выполнил второй гроссмейстерский балл. Сейчас, кроме м еня, в Кургане есть один неплохой шахматист - Пугачев, то лько он боится напрягаться и рисковать, сидит дома.

- Ты довольно быстро вырвался на приличный уровень - тебе кто-то помогал, занимался с тобой?

- В основном сказались занятия в "школе Панченко"- фактически там я сложился как шахматист. Попал туда, когда м не стукнуло 10 лет. Хорошо, что занятия проходили в Челябинске, куда я и так часто ездил на соревнования... Потом, когда я уже стал мотаться по разным юношеским турнирам, тоже контактировал с Панченко.

- А как ты попал в элиту, к Ботви ннику с Каспаровым?

- Ну, это произошло не сразу, лет в 13 или 14. Шла последняя союзная спартакиада школьников, и я возглавлял команду Минпроса России. И на первой доске набрал 6,5 из 7! Coстав был более чем серьезный, достаточно сказать, что в "профсоюзах" на второй (!) доске блистал Володя Крамник. Ну, меня и пригласили в "школу". Я ломаться не стал, но еще до первой своей сессии успел в Чебоксарах стать чемпионом России среди мальчиков.

- Что из себя на тот момент представляла школа?

- О, там были такие монстры! Широв, Акопян... Если всп омнить состав: Улыбин, Крамник, Альтерман, Оратовский, Иашвили... за редким исключением все - сегодняшняя элита! Если уж говорить об именах, после меня там оказался только Свидлер. В этой компании я был, наверное, самым слабым... после Пети, хотя сразу после первой сессии стал чемпионом области среди мужчин. К сожалению, все это я застал уже на излете: вскоре "школа" из Подмосковья переместилась в Испанию, получила международный статус, а еще через некоторое время в ней перестал работать Каспаров, и она попросту прекратила свое существование. Жаль.

- Ты считаешь, что пребывание в ней стало для тебя се- рьезной школой?

- Занятия в "школе Каспарова" просто поставили точку в моем формировании как шахматиста. Меня, так сказать, запустили на орбиту!

- Какие позиции ты занимал в юношеской элите?

- В общем - крутом! - юношеском первенстве СССР выше третьего места не поднимался. При этом участвовал в отборах к первенству мира среди юношей, и в череде этих отборов два раза играл в чемпионатах мира. Дважды, отобравшись, не смог поехать из-за финансовых трудностей у тогдашней федерации.

- Знаю, юношеские титулы не больно-то котируются во взрослых турнирах; с другой стороны, помню, какие проблемы там испытывали нынешние звезды Гельфанд, Дреев...

- С точки зрения настоящей игры, я считаю серьезным только один турнир - первенство мира до 20 лет! И то нельзя ска- зать, что победа в нем является показателем высокого класса: там чаще побеждают шахматисты, от которых, в общем-то, многого не ждут. Победа на каком-нибудь юношеском чемпионате больше работает на имидж молодого - он получает приглашения на хорошие круговые турниры. Удивительно, но часто такой чемпион продолжает получать их и после утраты титула...

- Не считаешь, что в этом смысле ты угодил "мимо кассы"?

- В какой-то мере. Там я тоже не поднимался выше тре- тьего места, что, может быть, и к лучшему. На чемпионате мира "до 20" в Каликуте у меня были хорошие шансы стать первым (по классу да и по рейтингу я был фаворит), но ничего не смог поделать с "выстрелившим" Миладиновичем.

- Почему, кстати, многие молодые звезды чахнут - где грань между Калифом на час и подлинным Талантом?

- Не знаю про Запад, но у нас все, кто хотел серьезно заниматься шахматами, достигли хотя бы мастерского уровня... А кто не хотел или не нашел сил для продолжения серьезных занятий, тот и бросил.

- Почему не бросил ты? Видел в них перст судьбы?

- Для меня шахматы всегда были интересным занятием. Мне доставляло удовольствие играть, заниматься. Не удивительно поэтому, что они стали моей профессией.

- А какие мысли были у тебя по поводу профессиональной среды? Какие отношения складывались у вас, скажем, в "школе Каспарова"?

- О, мы все были друзьями! И круг этот не замыкался лишь "школой Каспарова".

- Внутренняя конкуренция не мешала?

- Она, конечно, присутствовала, но для дружбы это нико- гда не было преградой. И дело не в юношеском максимализме - просто мы все в одной лодке, поэтому какой разговор...

- Похоже, дружба для тебя - стиль жизни, ее неотъем- лемая часть?

- Если коротко - это то, без чего я не представляю жиз- ни.

- А если ты чувствуешь неискренность в собеседнике?

- Становится очень противно. Такое ощущение, будто сам себе в глаза соврал! Даже не хочется говорить об этом...

- А мог бы ты представить себя на необитаемом острове?

- В принципе, на какое-то время смог бы... с мобильным телефоном! Без друзей, без общения могу выдержать очень небольшой промежуток времени.

- Да уж, телефон... Смотрю, дома ты превращаешься в одно сплошное ухо, аппарат у тебя просто не замолкает!

- Тут есть и оборотная сторона: звонки во время турни ра, особенно из родного города, прилично раздражают, поэтому предпочитаю звонить сам, когда мне этого хочется. А дома - - да: страсть, как люблю поболтать по телефону!

- Давай вернемся к нашей хро нологии. Итак, "школа Каспарова" развалилась, и ты вновь оказался предоставлен сам себе?

- Я возобновил работу с ребятами из "школы Панченко" - с Русланом Щербаковым, Максимом Сорокиным, пока он не осел в Аргентине. Собственно, мы никогда не теряли контакта... А так ни с кем лично не занимался. Нет, даже не так: со мной никто не занимался!

- Но тогда откуда все это: класс, школа?

- Ты посмотри: все до какого- то момента занимались с тренерами - потом ведь это не так важно! Направляющие тебе даны, и работаешь сам на здоровье. Не обязательно, чтобы кто-то над тобой стоял... Может, кому-то повезло больше? В 16 лет я стал чемпионом России среди мужчин, потом сразу занял четвертое место в последнем, 58-м чемпионате Союза. Тогда, в принципе, как шахматист я уже сложился.

- Ты никогда не задумывался над тем, какого уровня мог бы достичь в шахматах?

- Никогда об этом не думал. И сейчас тоже. Разве что чутьчуть. Пока играю, прогрессирую, меня это мало волнует.

- А тогда, в начале 90-х, ты был доволен своей игрой?

- Если бы был доволен, тогда бы как раз и завершил свои занятия шахматами! Когда всем доволен, всё хорошо, нет стимула для совершенствования. Вот когда видишь свои недостатки, то пытаешься работать, устранить их - и таким образом прогрессируешь. Причем шахматы настолько сложная игра, что прогрессировать можно практически до бесконечности.

- Ну, а как ты реагируешь на похвалу в свой адрес? Напри- мер, после выигранного турнира...

- Если по делу, чего уж тут кокетничать - нравится! Но при подготовке к следующему турниру об этом надо постараться поскорее забыть, чтобы не перегореть от радости.

- А что делаешь, когда "не идет карта"?

- Хожу с бубей! Когда вижу, что игра в турнире не идет и уже не за что бороться, стараюсь не махать на него рукой, а выйти из ситуации с наименьшими потерями.

- Ты психологически устойчив, можешь переломить нефарт?

- Mory! Пытаюсь собраться на следующую партию как на последнюю, самую главную в жизни.

• Сам выработал это умение или жизнь заставила?

- При частой игре в "швейцарках" ничего другого не остае тся. Закон джунглей! Если видишь, что завтра критический тур, есть шанс зацепиться и переломить ход турнира, ты обязан собрать всю волю, все свое умение! Если ты не в состоянии сделать над собой такое усилие, можно с чистой совестью "вешать коньки на гвоздик".

- А кто из молодых не прошел этот путь? Система рождает свои психологическая элементы турнирной борьбы. Думаю, не такие уж бесполезные на любом уровне!

- Работали, выкладывались. Ага. И жили - на полном гособеспечении! Нет, нынешнему профессионалу средней руки это не подходит, он просто не прокормит себя. Сейчас норма - - два-три турнира за пару месяцев. Если не играть, то хоть находиться на сборах.

- Тут всё просто. Собственно. почему я долго варился в собственном соку, почему никто со мной не занимался? Жил я очень далеко. В Курган народ и калачом не заманишь. Поэтому любые сборы - мои! Стараюсь их не пропускать, даже если иногда приходится и малость потратиться. Нечастое общение с сильными шахматистами отражается на игре. Сборы - это не обязательно суточные бдения, шлифование каких-то вариантов. Сборы - понятие комплексное. Порой важно просто переброситься словом, оценкой варианта. Шахматистам. живущим в центре, этого не понять: они привыкли, что вокруг них среда, что можно выйти из дома и зайти в гости к коллеге!

А я много времени терял впустую. Особенно раньше, когда еще учился в университете. Приезжал, начинал бегать по профессорам, заниматься какими-то своими делами - иногда так себе голову забьешь, что в ней просто не остается места для шахмат! Хотя они, безусловно, главное для меня... Действительно, я чуть что, сразу пользуюсь случаем, еду на сборы. Быть в искусственной изоляции нелегко. Вот сейчас перебираюсь в Казань, чуть поближе к Москве - ведь не успеваю же никуда. Из Кургана самолет не каждый день летит, цены баснословные... Ужас! Это в конечном счете ущемляет творчество - даже играю я не так часто, как хотелось бы.

- (Смеется.) Проблем взаимоотношений не возникает! Есть проблемы только чисто шахматного свойства, а они, как известно, всегда имеют свое решение.

- Ну-у, шахматисты бывают разные: открытые, замкнутые... Но я никогда не замечал, чтобы ты очерчивал "свой круг".

- А я никогда не проводил граней между людьми, Человек слишком сложное существо, чтобы делить его на плохого и хорошего, своего и чужого.

- Обычно спрашивают: что бы вы делали без шахмат? А у тебя хочется спросить: как бы ты себя чувствовал, если бы в твоей жизни были только шахматы?

- Если бы это было абсолютным условием при занятиях шахматами, то при всей моей любви к ним, возможно, я выбрал бы для себя что-нибудь попроще.

- Ты упомянул университет. Высшее образование тоже входит в систему жизненных ценно стей?

- Нет, просто я не люблю бросать начатое дело на полпути. Раз уж поступил, надо было окончить. В этом году, слава Богу, все наконец кончилось. Учился в родном Курганском у ниверситете, на экономическом факультете. Моя последняя специальность - "коммерция": пока учился шесть лет, поменял специальностей, деканов - и не упомнить. Но вот сдал на пятерку госэкзамен (из-за него, в общем-то, и завалил последнюю Эли сту - всё никак остыть не мог) , в июне защитил диплом!

- Да проще потому что. Факультет упрощал с каждым годом: начинал с чертежей, потом финансы, кредит, менеджмент: В конце концов абстрагировался, перешел на самое простое.

- Узнают. Еще и потому, что друзей у меня много. А вот давать автографы страждущим еще не приходилось. Я, в принципе, никогда не занимался своим имиджем, раскруткой - не интересен мне город в этом отношении, нет у меня желания становиться второй фигурой после губернатора!

- Уж в ту-то команду я должен был попасть по-любому: только что занял третье место в Элисте (после Свидлера и Улыбина). И вообще, в юношах я прочно занимал свое место!

- Здорово мы играли! Это ты верно заметил: нам бы опыта побольше, могли бы взять и "серебро", не проиграй я Спилмену последнюю, совершенно ничейную позицию. Мне было жутко обидно, противно - слов не нахожу! После этого я чуть с ума не сошел, полгода не мог в шахматы играть. Так тяжело было...

- Твоя четвертая доска - это было решение команды?

- Это было решение тренерского совета. Обидно? Нет, на самом деле это не имело для меня никакого значения: поставили бы вторым запасным - играл бы вторым запасным. Плохо то, что по ходу турнира решения о составе команды на каждый конкретный матч мало со гласовывались с игроками.

- Но ведь ты фактически стал забойщиком команды: если 6ы не твоя фантастическая серия в турнирном миттельшпиле, кто знает, заняла бы команда призовое место?

- Да, действительно, в середине турнира я играл хорошо, выиграл несколько важных партий - хотя в целом очков набрал не так много. Слабо стартовал и смазал финиш.

- Какой был дух в команде?

- Замечательный! Никто не думал ни о цвете фигур, ни о рейтинге соперника - каждый хотел играть, внести свой вклад в победу. И вот когда мы оторвались от всех и долго шли в лидерах...

• Да-да, ведь никто не ожидал от вас такой прыти. Представ- ляю, что вы чувствовали, когда вам вручали бронзовые медали!

- Ты знаешь, в тот момент мне казалось, что так оно и должно быть. Более того, по ходу олимпиады я осознал, что мы можем рассчитывать и на большее. Когда с первой сборной вничью сыграли (пускай ерунду не говорят: играли по-настоящему, это потом уже тренеры согласились на ничью), было чувство, что можем бороться хоть за "золото". Главное, мы поверили друг в друга! Такой сплоченности, доверия в команде я ни разу больше не встречал.

- Но, послушай, за счет чего вы так играли?! По рейтин- гу вы были где-то в начале третьего десятка...

- Зато мы были Командой. Духом, думаю, мы превосходили всех!

- После олимпиады сохранилось чувство эйфории - что вступаете в какой-то иной мир?

- После олимпиады нас всех признали за серьезных людей! Нас поставили на стипендию, стали постоянно приглашать на сборы. Я вот, например, за два года между Москвой и Ереваном прошел все сборы, и лишь на последнем узнал, что еду на свою вторую олимпиаду.

- Да уж, из всей молодежной команды до первой сборной дорос один ты. Как думаешь, почему?

- Я об этом как-то не задумывался. Если решили, что я должен играть на четвертой доске за молодежь - значит, так нужно; если решили, что я еду в Ереван, тоже не задумыва юсь - почему я? Ведь когда выбирают человека в команду, учитывают много факторов, а не только рейтинг или последние выступления... Есть абсолютные фигуры: Каспаров, Крамник, чемпион России - остальные должны отбираться. И есть многое, что перевешивает в глазах тренеров понятие "сильный шахматист".

- Но последние два года прошли для тебя под знаком по- стоянного совершенствования.

- Как я уже говорил, после олимпиады я поверил в себя - и резко пошел вверх. Здорово в рейтинге прибавил, много турниров выиграл. Главное, играл легко, с подъемом. В "Кремлевские звезды" наконец удалось прорваться - два года никак не мог пройти отбор. Не то что пройти - к утешительной тысяче баксов не мог подобраться!

- Поверил в себя... А что, до этого ты был робким, стеснительным мальчиком?

- Нет, конечно. Но поварившись в этой кухне, почувствовав атмосферу "больших шахмат", я понял: нет никакой пропасти между мной и теми, кто важно сидит на сцене! Это миф. А еще я понял, что в шахматах нет ничего недостижимого!

- Вот ты все поминаешь "Кремлевские звезды-96" - неужели турнир по быстрым шахматам может иметь серьезное значение?

- Для творчества, может, не такое уж большое, но для уверенности в себе, уверенности в том, что всё делаешь правильно, - имеет, и еще какое!

- Ты, наверное, имеешь в виду свой матч с Анандом?

- Да, тот матч был для меня очень важен. В той же связи - непобедимых нет! И когда он "закачался" в первой партии, мне показалось, что иначе и быть не может. Он надеялся на какую-то абстрактную силу имени, класс - но стоило чуть покрепче взяться, и где он? Всё это добавило мне уверенности в своих силах. Да, во второй партии борьбы не получилось: нарвался на заготовку... Побольше бы таких проверок! Не думаю, что и в другой раз удача окажется на его стороне.

- Уж коли мы заговорили об эволюции чувств... Когда ты узнал, что из группы кандидатов именно тебя выбрали для Еревана, ты сильно обрадовался?

- Конечно, я был страшно рад. Полной неожиданностью это для меня не стало, у меня были шансы, сравнимые с другими. Но когда слишком долго ждешь чего-то очень важного, трудно бывает сдержать эмоции.

- Кстати, об эмоциональности: я могу сказать, что ты - живой, но неэмоциональный?

- Зря. Эмоций - море! Часто не по делу, но ничего поделать с собой не могу. Может, с возрастом как-то утихомирюсь?

- А ты легко вжился в олимпийскую команду? Все-таки, по терминологии Свидлера, ты был "младшеньким"...

- А что тут такого? Это не первая команда, за которую я играл. Да, вокруг были сильнейшие. Но никто меня не зажимал, свысока не смотрел. Мы же друг друга знаем уже сто лет. Да, в первых турах я заметно нервничал, проиграл даже Бакро, но потом пришел в себя и заиграл в свою обычную силу. Команда помогла, вовремя поддержала... А могли бы просто "пустить в расход" и выиграли бы олимпиаду впятером!

- В чем природа той нервозности - в боязни подвести ко- манду?

- Я никак не мог найти разумного компромисса. С одной стороны, мои соперники на последней доске были объективно слабее меня, с другой - каждую партию "на заказ" все равно не выиграешь. Но в голове-то эта "установка" сидит! Невольно где-то начинаешь перегибать палку. Спаси бо Постовскому: когда он убедил, что для командных соревнований ничья не самый плохой результат, я немножко расслабился, и игра пошла.

- А о своем будущем ты тогда не задумывался? Как-нибудь показать, что ты нужен, полезен команде....

- Да нет, что за глупость. Такие вещи не решаются од ним днем! И потом, я не увлекаюсь самокопанием, греза ми о будущем. У меня одна задача: прогрессировать, играть сильнее, чем раньше. Пока получается - медленно, но верно расту. Я никогда не сочинял "соцобязательств", что должен к такому-то сроку сделать то-то и то-то. Зачем мне это? Опе ративным планированием я даже в университете не блистал! В конце концов, у нас полный контакт друг с другом: еще при подготовке к той олимпиаде мы облюбовали пару санаториев под Москвой, где иногда продолжаем встречаться "на общественных началах" - в том же составе.

- Скажи, а от чего ты получаешь удовольствие в шахматах- ? От побед?

- Нет, даже не от них. Мне нравится борьба! Сам дух ее, процесс доставляет мне большое удовольствие. Хотя, наверное, "борьба" - это нечетко сказано... Поединок! Вот что меня действительно привлекает! Вот сидят два человека, и каждый хочет победить - порой мне это гораздо интересней, чем положение в турнире, количество очков. Я играю против тебя, ты играешь против меня. Всё! Я не ставлю цели стать чемпионом мира, заработать кучу "бабок"- я играю, и это мне доставляет удовольствие. Вышел в "Кре млевских звездах" - отлично, заработал - великолепно. Пока, к счастью, мне нравится просто играть. Это хорошо: я знаю многих шахматистов, которые с удовольствием давно бы все это бросили, да ничего толком де лать больше не умеют!

- А тебя не раздражает ситуация, при которой ты, имея такой рейтинг, входя в сборную России, практически нигде не играешь? Приличные круговики проходят без тебя.

- Действительно, пока это так. Организаторы, к сожале- нию, предпочитают одних и тех же модных, раскрученных шахматистов. И те, вне зависимости от показанного резуль тата, будут играть еще и еще - в Испании, в Голландии. Но, надеюсь, в ближайшее время эта ситуация переменится в лучшую сторону - во всяком случае, в отношении меня.

- Сплюнуть не забудь! Кстати, ты суеверен? Вот и пер- стень все время какой-то носишь - что он значит?

- Да ничего не значит, мама подарила. Никаких сакраль- ных символов, просто герб России, видишь? Тюкну сейчас тебя по лбу, будешь на лбу его носить! (Смеется.)

- А крест?

- Я крещен. Нет, не то чтобы я был примерный христи- анин, соблюдал посты, ни ел, ни пил, ночей не спал... Ho вопрос, верю ли я, для меня не стоит: я его давно для себя решил.

- И последнее. Вообще, по жизни, ты - человек везучий?

- Да не сказал бы. Бывает и так и так. Но какая-то закономерность между полосами везения и невезения наблюда- ется. Недавно узнал, что людям, родившимся 15 октября 1974 года, с точки зрения современной астрологии свойственно патологическое невезение, но мириться с этим не собираюсь. А в целом я не сильно отличаюсь от большинства шахматистов, живущих по формуле: проиграл - нефарт, выиграл - класс!

Евгений Атаров

начало | главная